Юрисдикционный иммунитет иностранных государств как принцип международного права в силу «par in parem non habet jurisdictionem» («равный над равными не имеет юрисдикции») (п. 1 ст. 2 Устава ООН) становится еще более актуальным в последние годы в связи с возрастанием числа исков к Российской Федерации за рубежом.
В России 3 ноября 2015 г. был принят Федеральный закон «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации» (далее Закон), что повлекло внесение 29 декабря 2015 г. в гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации главы 45.1 «Производство по делам с участием иностранного государства». С этого момента Россия официально отказалась от доктрины абсолютного юрисдикционного иммунитета иностранных государств. До этого момента в России превалировала концепция абсолютного юрисдикционного иммунитета государственной собственности иностранных государств. Доктрина абсолютного иммунитета в России последовательно развивалась и поддерживалась и все годы существования Советской власти, что было обусловлено приоритетом государственной собственности перед всеми иными видами собственности и особым характером защиты данной собственности, что распространялось и на имущество иностранных государств в Советском Союзе.
К вопросу о возможности решения проблем правоприменения Федерального закона «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации»
Статья 2 Закона впервые официально установила, что юрисдикционный иммунитет иностранного государства и его имущества - это судебный иммунитет, иммунитет в отношении мер по обеспечению иска и иммунитет в отношении исполнения решения суда (ранее данные виды юрисдикционных иммунитетов иностранных государств выделялись только доктриной международного права). В статье 4 данного закона юрисдикционные иммунитеты ограничены принципом взаимности. Между тем ни в Законе ни Гражданском процессуальном кодексе не предусмотрена процедура и порядок обращения суда к Министерству иностранных дел РФ, что по нашему мнению является несомненным упущением, требующим скорейшего устранения. Помимо ограничений, установленных таким принципом международного права - как принцип взаимности Закон устанавливает 3 основания для ограничения юрисдикционных иммунитетов иностранных государств: «Иностранное государство не пользуется в Российской Федерации судебным иммунитетом, если оно явно выразило согласие на осуществление судом Российской Федерации юрисдикции в отношении конкретного спора в силу: 1) международного договора; 2) письменного соглашения, не являющегося международным договором; 3) заявления в суде Российской Федерации, письменного уведомления суда Российской Федерации или письменного уведомления, переданного Российской Федерации по дипломатическим каналам, в рамках судебного процесса в отношении конкретного спора.» Вместе с тем, п. 4 ст. 5 устанавливает, что «согласие иностранного государства на осуществление судом Российской Федерации юрисдикции в отношении конкретного спора не затрагивает иммунитета иностранного государства в отношении мер по обеспечению иска и (или) иммунитета иностранного государства в отношении исполнения решения суда.» Таким образом, для лишения иностранного государства юрисдикционного иммунитета в конкретном деле необходимо четко оформленное заявление такого государства на отказ от данного иммунитета, так как в международных договорах отказы от юрисдикционных иммунитетов практически не встречаются, а письменные соглашения между иностранными государствами и конкретными гражданами России можно отнести к крайне редким документам. Примером отказа Российской Федерации от судебного иммунитета могут послужить соглашения о разделе продукции «Сахалин-1» и «Сахалин-2», в которых Россия отказалась от судебного иммунитета. К сожалению, примеров обратного характера в отношении других государств и граждан или юридических лиц Российской Федерации нам не известно.
Помимо института согласия на осуществление юрисдикции суда РФ в отношении иностранного государства Закон содержит понятие отказа от судебного иммунитета. К базовым проблемам института отказа от судебного иммунитета можно отнести тот факт, что данный отказ не означает отказа от иммунитета в отношении мер по обеспечению иска и иммунитета в отношении исполнения решения суда. Данное следствие означает, что на имущество иностранного государства без его разрешения нельзя наложить обеспечительные меры и даже при получения положительного для гражданина России решения его нельзя будет исполнить, опять же без согласия иностранного государства.
Статья 7 Закона устанавливает когда конкретно не применим судебный иммунитет иностранных государств в России: «1. ... если такие споры в соответствии с применимыми нормами права подлежат юрисдикции суда Российской Федерации и указанные сделки не связаны с осуществлением иностранным государством суверенных властных полномочий. 2. если все стороны гражданско-правовой сделки являются государствами или стороны такой сделки договорились об ином (между ними имеется соглашение о передаче дела под юрисдикцию российского суда). З.Иностранное государство не пользуется в Российской Федерации судебным иммунитетом в отношении споров, связанных с осуществлением иностранным государством предпринимательской и иной экономической деятельности на территории Российской Федерации, а также на территории другого государства, если последствия такой деятельности имеют связь с территорией Российской Федерации. 3. При решении вопроса о том, связана ли сделка, совершенная иностранным государством, с осуществлением его суверенных властных полномочий, суд Российской Федерации принимает во внимание характер и цель такой сделки» К сожалению проблемным выглядит вопрос о определении цели и характера сделки, совершенной иностранным государством на территории Российской Федерации. Так как суды Российской Федерации неоднозначно интерпретируют характер и цели сделок, заключенных иностранными государствами на территории России[4]. Мы полагаем, что данная проблема может быть разрешена вынесением Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по поводу применения юрисдикционных иммунитетов иностранных государств. К отдельным недостаткам закона можно отнести тот факт, что положения его статей не распространяется на активность суверенных фондов иностранных государств в свободных экономических зонах.
Статья 14 Закона устанавливает исключения из судебного иммунитета иностранного государства в отношении мер по обеспечению иска и определяет: «1) явно выразило согласие на принятие соответствующих мер одним из способов, предусмотренных частью 1 статьи 5 настоящего Федерального закона; 2) зарезервировало или иным образом обозначило имущество на случай удовлетворения требования, являющегося предметом спора.» Статья 15 устанавливает исключения из судебных иммунитетов иностранных государств в отношении исполнения решения суда и дополняет основания, установленные статьей 14, что имущество иностранного государства используемое и (или) предназначенное для использования данным иностранным государством в целях, не связанных с осуществлением суверенных властных полномочий, может быть подвергнуто принудительному исполнению. Мы полагаем что основания для неприменения судебных иммунитетов иностранных государств в отношении обеспечения иска и исполнения решения суда можно объединить в одной статье.
Несмотря на уточнения перечня имущества, которое исключено из-под судебного иммунитета иностранных государств от обеспечения и иска и исполнения решения суда. Статья 16 отдельно устанавливает перечень имущества иностранного государства на который распространяется эти два вида юрисдикционных иммунитета: «1) имущество (в том числе денежные средства, находящиеся на банковском счете), используемое или предназначенное для осуществления функций дипломатических представительств иностранного государства или его консульских учреждений, специальных миссий, представительств при международных организациях, делегаций иностранного государства в органах международных организаций либо на международных конференциях; 2) военное имущество или имущество, используемое либо предназначенное для использования в военных целях или в миротворческих операциях, признаваемых Российской Федерацией; 3) культурные ценности или архивы, не выставленные на продажу либо не предназначенные для продажи; 4) имущество, являющееся частью экспозиций выставок, представляющее научный, культурный или исторический интерес и не выставленное на продажу либо не предназначенное для продажи; 5) имущество центрального банка или иного органа надзора иностранного государства, в функции которого входит банковский надзор.» Таким образом, имущество иностранного государства на которое могут быть наложены обеспечительные меры или, на которое может быть обращено взыскание, должны быть практически прямо оговорены самим иностранным государством, что звучит несколько спорно.
С принятием закона «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации» в России вступила в силу концепция ограниченного юрисдикционного иммнитета иностранных государств. Вместе с тем, наличие определенных пробелов может затруднить исполнения данного Закона. Мы полагаем, что начало дискуссии по этому вопросу может ускорить устранение вышеуказанных проблем или предложит гораздо более лучшие решения. Вместе с тем, несмотря на достаточно четкое разграничение вопросов сложения и ограничения юрисдикционных иммунитетов иностранных государств, подводные камни и пробелы Закона не будут выявлены до тех пор, пока не будет наработана судебная практика применения данного Закона.
Еникеев О. А.
кандидат юридических наук, кандидат медицинских наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Башкирской академии государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан
